Жил был царь. Звали его Иродом. Но это был не тот царь Ирод, про которого вы подумали. И царя это очень беспокоило. Всякий раз, когда кто-либо упоминал царя Ирода, всегда в первую очередь думали не про него, а про его деда.

Дед, действительно, был незаурядным человеком. Уже в двадцать пять он был назначен наместником, т.е. «исполняющим обязанности царя», а в тридцать шесть – и царем. Брак Ирода-деда с Мариамной, хасмонейской принцессой из рода Маккавеев, добавил к его царской должности еще и царское достоинство. А поразительная способность строить отношения со всеми враждующими сторонами одновременно, позволили ему среди перипетий гражданской войны, сотрясавшей Римскую империю, не только не потерять власть, но и упрочить ее. К тому же, строить он умел не только отношения. От грандиозных архитектурных проектов, предпринятых царем в Иерусалиме, и вовсе захватывало дух. С неимоверным размахом он реконструировал Храм для иудеев, одновременно строя театр для гладиаторских боев на радость эллинам. Для римского гарнизона он возвел грозную цитадель – крепость Антония, но и себя ублажать не забывал, обустроив свой дворец с неимоверным роскошеством. Однако, когда в стране случился голод, царь, не долго думая, собрал все золото, имевшееся во дворце, и обменял его в Египте на хлеб, чем снискал любовь всего народа [1]. В общем – высокого полета был человек. Недаром его впоследствии даже звать стали не иначе как Ирод Великий.

Впрочем, психом дед тоже был редкостным. Боязнь потерять власть доводила его до паранойи, и когда накатывал очередной приступ подозрительности, пощады не было никому. Среди множества прочих были казнены и сама Мариамна, и трое ее сыновей, один из которых, Аристовул, был отцом героя нашего повествования – Ирода по имени Агриппа.

Овдовевшая мать Агриппы Береника, племянница Ирода Великого, перевезла юношу в Рим – поближе к императорскому двору и подальше от подозрительного дедовского взора. Она хотела, чтобы сын получил самое лучшее в империи образование. Наставником и покровителем Агриппы стал Друз, сын императора Тиберия; среди друзей были Клавдий и Гай Германик. Однако жизнь при дворе требовала немалых средств, и со смертью Друза Агриппа, растративши материнское состояние, возвращается в Палестину, где попадает под покровительство галилейского четвертовластника Антипы – своего дяди, сожительствовавшего с его сестрой Иродиадой. Но со временем отношение тех к родственнику охладело, и Агриппа снова отправился в Рим.

Там-то ему, наконец, улыбнулась удача: Гай Германик становится императором под именем Калигула, и назначает Антиппу царем Итуреи и Трахонитской области – земель, ранее принадлежавших его другому дяде, четвертовластнику Филиппу (От Луки 3:1). В Палестине вновь появляется царь Ирод! Причем царь, в отличие от прославленного деда-идумея, не только по должности, но и по крови. Ведь и сам Агриппа, и его двоюродная сестра Кипра, на которой он был женат, по бабке являлись прямыми потомками великого рода Хасмонеев.

Все складывалось весьма удачно. Даже то, что удачи родного брата не радовали честолюбивую Иродиаду. Пока ее возлюбленный был «не хуже других», ее все устраивало. Но теперь она не хотела более мириться с ситуацией. Почему это нищий внук Ирода вдруг стал царем, а родной сын Антипа, ставший правителем по царскому завещанию, остается каким-то наместником, «исполняющим обязанности»? Она принуждает нерешительного четвертовластника отправиться в Рим выпрашивать у императора царский титул и себе. Калигула обращается за советом к Агриппе, и тот по-дружески рассказывает кесарю обо всех похождениях своего бывшего покровителя [2]. В результате император отбирает у наместника земли в Галилее и за Иорданом, и присоединяет все дядины территории к царству Агриппы.

К чести Ирода-младшего нужно заметить, что он унаследовал от деда талант не только к интригам, но и к делам государственным. В сороковом и сорок первом годах н.э. Римская империя дважды находилась на грани затяжных кровопролитных войн, и обе были предотвращены при его непосредственном участии. Сперва Агриппа не дал разгореться назревавшей римско-иудейской войне, отговорив Калигулу устанавливать в иерусалимском Храме собственную статую для поклонения. А когда тот был убит, Агриппа помог Риму удержаться от новой гражданской войны, организовывая переговоры сенаторов-республиканцев с преторианцами, незамедлительно провозгласившими императором Клавдия. Тот же, взойдя на трон, щедро вознаградил миротворческие усилия своего давнего приятеля – присоединил к его царству Иудею и Самарию.

В итоге все владения великого Ирода-деда, несколько десятилетий бывшие поделенными между наместниками, снова оказались собраны воедино. Одного не доставало Ироду-внуку – народной любви. И вот, желая снискать расположение вождей народа, «царь Ирод поднял руки на некоторых из принадлежащих к церкви, чтобы сделать им зло, и убил Иакова, брата Иоаннова, мечом. Видя же, что это приятно Иудеям, вслед за тем взял и Петра» (Деяния 12:1-3). В итоге, невзирая на свою расточительность, на пристрастие к гладиаторским боям и языческим представлениям, и даже на бесславную смерть, Ирод Агриппа не только снискал поддержку первосвященников и книжников, но и превозносится в Талмуде как ревнитель иудаизма [3].

А смерть царя и впрямь была бесславной. Достигши величия своего именитого предка, Ирод возжелал, чтобы ему воздавались еще и божественные почести, как было принято у правителей Рима. Одно лишь не было учтено: Всевышний снисходительно относился к народам, чтущим ложных богов по неведению (Деяния 17:29-30), и даже причисляющим к таковым своих царей. Но царю Израиля, – не только знающему истинного Бога, но и призванного творить Его волю, – подобное святотатство непозволительно. И вот, процарствовав всего три года, Агриппа «устроил игры в честь императора… На второй день игр, рано утром царь явился в театр в затканной серебром одежде… Сейчас же несколько льстецов с разных концов стали… называть его богом…» [4]. «Ирод… сел на возвышенном месте и говорил к ним; а народ восклицал: это голос Бога, а не человека. Но вдруг Ангел Господень поразил его за то, что он не воздал славы Богу» (Деяния 12:21-23) «Агриппа почувствовал, что во внутренностях его начинается сильнейшая боль… Тогда его поскорее перенесли во дворец… Затем, промучавшись еще пять дней страшными болями в желудке, царь умер…» [4], «быв изъеден червями» (Деяния 12:23).

В общем, история более-менее понятная, и сведения из Писания и небиблейских источников прекрасно дополняют в ней друг друга. Одно долго оставалось неясным: на каком основании Ирод казнил Иакова Зеведеева и собирался казнить Петра? Ведь, укрепляя полученную от Рима власть, царь вряд ли пошел бы на риск, нарушая римские законы в столь резонансном деле. А следовать за Иисусом тогда еще государственным преступлением не считалось. Христианство еще не стало самостоятельной религией, «Назарейский путь» рассматривался как одно из направлений иудаизма (Деяния 24:5), слово «церковь» оставалось синонимом «синагоги», и государственным чиновникам не следовало вмешиваться в споры о вероучениях и богослужебных обрядах (Деяния 18:15).

Ответ на этот вопрос открылся совершенно неожиданным образом в 1925 г., когда Парижская национальная библиотека приобрела частную коллекцию, включавшую мраморную плиту с высеченной на ней греческой надписью. В каталоге коллекции значилось: «Этот камень прислали из Назарета в 1878 г.». Сама же надпись гласила:



Наиболее удивительно в данном указе то, что он не упоминает ни погребений в земле, ни урн с прахом, ни деревянных или свинцовых гробов – всего, что было свойственно греческим или римским захоронениям. Речь ведется исключительно о похороненных в каменных гробницах, т.е. – по иудейскому обряду. Это сразу же породило шквал дискуссий. Ретивые противники христианства незамедлительно провозгласили камень доказательством, что апостолы действительно похитили тело Иисуса из гробницы и уничтожили его (От Матфея 28:11-15). Рьяные защитники поспешили объявить находку подделкой, аргументируя это тем, что император не мог так быстро узнать о предполагаемом исчезновении тела Иисуса, и, тем более, – столь оперативно отреагировать. К тому же, почему этот указ был высечен в камне? Почему сохранился в единственном экземпляре? Почему находился не в каком-либо административном центре, а в крошечном поселении Назарет?

Находка была неоднократно подвергнута тщательному изучению. С одной стороны, исследования подтвердили ее подлинность, с другой – позволили довольно точно определить авторство и дату. Оказалось, что автором императорского декрета является не Тиберий, как предполагалось изначально, а Клавдий, плита же изготовлена в 41 г. н.э., т.е. в самый год его восшествия на трон и назначения Агриппы царем иудейским. Разрозненные детали сошлись в стройную картину. Похоже, инициируя гонения на апостолов, Ирод был движим не только желанием угодить иудеям. И Лука очень точен в деталях: казнь Иакова Зеведеева была пробным камнем. Лишь увидев, «что это приятно Иудеям», царь отваживается арестовать Петра (Деяния 12:3).

Агриппа не только был родным братом Иродиады, но и непосредственно в годы служения Иоанна Крестителя и Иисуса занимал в администрации Ирода Антипы руководящую должность «надзирателя рынков» недавно выстроенного на побережье Галилейского моря города Тивериада [6]. Так что он не мог не знать, кого почитают подлинным Царем Иудейским последователи «Назарейского учения». Поэтому, отправляясь из Рима в свою новую столицу, Иерусалим, он наверняка должен был заручиться серьезной юридической поддержкой.

С другой стороны, вряд ли детали еврейских погребальных обрядов сильнее всего волновали Клавдия среди проблем, доставшихся ему вместе с троном от выжившего из ума Калигулы. Так что не вызывает сомнений, что причиной появления декрета, высеченного на «Назаретском камне» был целенаправленный запрос собиравшегося в путь Агриппы. Этим же объясняется и отсутствие других экземпляров указа.

Впоследствии Клавдий, не вдаваясь в детали, «повелел всем Иудеям удалиться из Рима» (Деяния 18:2), а не особо осведомленный в нюансах вопроса римский историк Светонй сумбурно объясняет столь кардинальное решение тем, что «евреи постоянно устраивали беспорядки по наущению Хрестуса» [7]. Агриппа же, по-видимому, захватил официальный императорский ответ в свои владения, где приказал высечь его на камне и установить именно в Назарете – городе, имя которого ассоциировалось со столь опасным для царя учением. Этим хотел Ирод искоренить учение о Воскресении Христовом, а в результате изваял подтверждение достоверности новозаветных писаний.
Такая вот история. Выводы можете делать сами.

1. Иосиф Флавий – Иудейские Древности 15, 9:2.
2. http://apolsoc.info/488-da-ne-pretkneshsya.html.
3. Ктубот 17а; Мишна Сота, гл. 7, § 8.
4. Иосиф Флавий – Иудейские Древности 19, 8:2.
5. http://creation.com/nazareth-inscription-1.
6. Иосиф Флавий – Иудейские Древности 17, 6:1-3, т.2 99-103.
7. Светоний – Жизнь Клавдия 25, 2:53.